Ур - Страница 3

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Дон Оллман некоторое время сидел молча, барабаня пальцами по тощей груди. За окном ветер проносил через двор колледжа ноябрьские листья. Затем проговорил:

– Уход Эллен имеет отношение к этому? – он кивнул в сторону нового электронного друга Уэсли. – Ведь имеет, да? Ты решил читать с компьютера, как все мы. Но… зачем? Чтобы вернуть ее?

– Нет, – ответил Уэсли, потому что не хотел говорить правду: по причинам, пока не до конца ему понятным, он купил гаджет, чтобы ей отомстить. Или высмеять ее. Или что-то в этом роде. – Совсем нет. Я просто экспериментирую с новыми технологиями.

– Ну да, – сказал Дон Оллман, – а я – новый Поэт-лауреат.

* * *

Хотя на парковке А стояла его машина, Уэсли предпочел пройти две мили до своей квартиры пешком, как часто делал, если хотел подумать. Он медленно шел по Мур-авеню, сначала мимо студенческих клубов, потом мимо жилых домов, из окон которых гремели рок и рэп, затем мимо баров и ресторанчиков, которые служили системой жизнеобеспечения для любого маленького колледжа Америки. Был здесь и магазин, продающий подержанные учебники и прошлогодние бестселлеры за полцены. Заведение выглядело пыльным и унылым, посетители заходили в него редко. Потому что все сидят дома и читают с компьютеров, подумалось Уэсли.

Бурые листья кружились у ног, портфель постукивал о колено. Внутри лежали учебники, книга, которую он читал для удовольствия («2666», поздний Роберто Боланьо), и блокнот в обложке с узором под мрамор. Подарок от Эллен по случаю дня рождения.

– Будешь записывать идеи для своих книг, – сказала она.

Тогда стоял июль, их отношения были возвышенными, и остальные жители кампуса словно не существовали для них. Пустой блокнот содержал больше двухсот страниц, и только первая была исписана его большими прямыми каракулями.

Вверху страницы (печатными буквами) было написано: РОМАН!

Ниже: Мальчик узнает, что у его отца и матери есть любовники

Слепого от рождения мальчика похищает его сумасшедший дед, который

Подросток влюбляется в мать своего лучшего друга, и

Ниже располагалась последняя идея, написанная сразу после того, как Эллен швырнула «Избавление» через комнату и исчезла из его жизни.

Застенчивый, но целеустремленный преподаватель небольшого колледжа и его спортивная, но необразованная подруга ссорятся после

Пожалуй, это лучшая идея – писать о том, что ты знаешь, все эксперты с этим согласны. Но он просто не мог продолжить. Разговор с Доном вышел довольно тяжелым. И это учитывая, что он был не до конца честен. Хотя бы в том, как сильно хотел ее вернуть.

По мере приближения Уэсли к трехкомнатной квартире, которую он называл домом – а Дон Оллман иногда «приютом холостяка» – его мысли вернулись к парню по фамилии Хендерсон. Как его имя – Ричард или Роберт? С этим Уэсли испытывал трудности – не совсем такие, как в попытках развить отрывочные формулировки сюжета своего романа, но очень похожие. Ему думалось, что такие трудности мышления связаны со страхом и истеричностью – словно разум обнаруживает (или думает, что обнаруживает) внутри себя опасного зверя и запирает его в камеру с железной дверью. Ты слышишь, как в этой камере он бьется и прыгает, словно бешеный енот, который может укусить, если к нему подойти, но увидеть его нельзя.

Парень по фамилии Хендерсон играл в футбольной команде – защитником или полузащитником, или кем-то там еще – и хотя на поле выглядел так же кошмарно, как и остальные игроки, был приятным парнем и неплохим учеником. Уэсли он нравился. Но заметив Хендерсона на уроке с чем-то похожим на КПК или новомодный телефон, он так рассердился, что готов был оторвать парню голову. Это случилось вскоре после ухода Эллен. В те первые дни разрыва Уэсли частенько в три часа утра снимал с книжной полки что-нибудь ободряющее. Обычно это оказывались приключения его старых знакомых Джека Обри и Стивена Матурина, в изложении Патрика О'Брайана. Но даже это не помогало ему забыть звон захлопнутой двери, когда Эллен уходила из его жизни, возможно, навсегда.

Поэтому, в никудышном настроении и с готовностью к препираниям он подошел к Хендерсону:

– Убери это. Здесь урок литературы, а не интернет-чат.

Хендерсон взглянул на него снизу вверх и очаровательно улыбнулся. Улыбка нисколько не изменила никудышного настроения, но смягчила гнев. Главным образом потому, что по натуре он не был злым человеком. Депрессивным – да, может, даже дистимичным. Разве он не допускал, что Эллен Силверман для него слишком хороша? Разве не знал в глубине души, что звук захлопнутой двери ждал его с самого начала, когда он проговорил с ней весь вечер на одной из скучных учительских вечеринок? Эллен играла как девчонка, а он – как неудачник. Он даже не мог оставаться рассерженным на ученика, который на уроке валяет дурака со своим карманным компьютером (или «Нинтендо», или чем там еще).

– Это задание, мистер Смит, – ответил Хендерсон (на лбу у него красовался большой лиловый синяк, полученный в последней игре за «Сурикат»). – «Случай с Полом». Посмотрите.

Парень повернул устройство к Уэсли, чтобы тот разглядел его. Это оказалась плоская белая прямоугольная панель толщиной меньше полудюйма. Сверху находилась надпись «Амазон Киндл» с хорошо известным Уэсли логотипом-улыбкой; он не был полным профаном в компьютерах, и много раз заказывал через «Амазон» книги (хотя обычно сначала наведывался в местный книжный, отчасти из жалости; даже кот, который почти всю жизнь дремал там на подоконнике, казалось, страдал от недоедания).